*приблизился к священнику, взглянул на его жест и вдруг неуловимым движением поймал его ладонь, рассматривает её, чёрная замша перчатки мягко касается кожи* Простите, святой отец. Это какой-то обычай? Я должен признаться, я не силён в религии...
О, грехи.. *под маской возникла белозубая, откровенная и какая-то даже несколько жестокая улыбка* У меня их предостаточно. Должно быть, есть какой-то ритуал, что-то нужно сказать, прежде чем начнётся исповедь?
*снова улыбается, но губы уже сомкнуты, медленно отпустил руку священника; глаз всё ещё не видно в прорезях шёлковой маски, причудливо украшенной кружевом и перьями*

*Сверкнул белозубой улыбкой и принялся расхаживать вокруг священника, снова высекает шпорами искры* О, Вы представить себе не можете, насколько обманчиво может быть впечатление, святой отец...
*Замедлился на мгновение* Хочу очистить огнём искренности душу свою. Надеюсь, этого достаточно. *об остальном умолчал*
*завершил очередной круг вокруг святого отца, приблизился, внимательно, с холодной заинтересованностью впился взглядом в его лицо, всё ещё улыбается странной улыбкой* Я похож на чужеземца? Возможно. Это неважно. Наверное, для Вас, человека, живущего в столь уединённом месте, все мы кажемся чужаками... *абсолютно невозмутимо пристальным взглядом продолжает изучать лицо священника, глаза внезапно "полыхнули" белым сквозь прорези в маске* А ведь Вы так молоды, святой отец... Что заставило Вас покинуть человеческое общество и похоронить себя в молитвах и перед алтарём?

*улыбнулся несколько теплее* Так значит, это было не Ваше решение? И Вы нисколько этому не противились?
*чуть ближе подошёл к священнику, взгляд теперь заинтересованный до странного, смотрит тому в глаза, уже не холодно, но как-то почти хитро, только более благородный оттенок хитрости* А вот Вы произвели на меня впечатление человека, решившего добровольно удалиться в монастырь от суеты, *острая улыбка, которой место скорее на болу в интриганском светском обществе, чем здесь* пороков и соблазнов жизни. *нарочито-задумчиво* Знаете, Вы ведь очень красивы, я уверен, в обществе Вы имели бы успех...
*Продолжает улыбаться* Что ж, приступим к исповеди? *медленно стянул с рук чёрные замшевые перчатки, довольно длинные, явив миру почти белые руки с тонкими длинными пальцами, на которых - несколько перстней* *маску и шляпу пока снимать не торопится*

*остро и широко улыбаясь, внимательно созерцает лицо священника, если бы не приличия, то можно было бы допустить мысль, что наслаждается видом того, как тот прикусил губу, краской на его лице и вообще сложившейся ситуацией.. но в принципе из-за маски, скрывающей всё лицо, кроме губ и небольшой полоски кожи над ними, ничего в точности сказать нельзя*
*со с трудом сдерживаемым интересом наблюдает, как молодой священник оглядывается по сторонам, когда тот потупился, улыбка стала лишь шире, в ней уже какие-то откровенно восхищённые и немного иронические оттенки*
Знаете, святой отец... *Совсем близко подошёл к нему, громыхнув шпорами и подкованными сапогами* Я плохо, как уже говорил, разбираюсь в религии, но даже мне ясно, что Вы должны стоять там *кивок в сторону кафедры*, а я - перед Вами..
*ненавязчиво и незаметно коснулся спины священника, подталкивая того шагнуть к кафедре, сам прошёл, взмахнув тяжёлым чёрным, расшитым сложной вязью плащом, к ряду скамей и уселся за первую, небрежно закинув ногу на ногу*
Святой отец, я много грешил. Есть множество грехов, я думаю, но если начинать с наименее тяжёлого - то это, пожалуй, жестокость. *снова с острыми и хищными оттенками блеснул улыбкой* Я причинял боль людям, потому что мне нравилось, как они страдают... *Задумчивая пауза* Наверное, меня это... хмм... заводило.

*С интересом и полуулыбкой на лице выслушал слова священника, склонил голову, уперев её на кулак, глаза сквозь прорези в маске тускло блеснули, шляпа бросает тень на лицо, так что его вообще почти не видно, только подбородок и губы*
Ах, вот как, Вы...мм...неопытны? *свободной рукой поправил вычурно и сложно украшенную шляпу, затем разместил эту руку на спинке скамьи, длинными белыми пальцами медленно, как бы в задумчивости гладит лакированное дерево спинки* Что ж, это Ваша первая исповедь? Какое совпадение, она первая и для меня. Как Вы полагаете, мы сможем сделать всё, как положено, вместе? *Еле уловимо играет интонациями голоса, улыбка не сходит с лица, то и дело снова вспыхивая "острыми" оттенками* Я не хочу, чтобы Вы звали кого-то другого, напротив, *сделал небольшую паузу* мне приятно Ваше общество. Продолжайте.
*Продолжает слушать святого отца, взглядом скользя по его лицу, плечам, груди - всё, что не скрыто кафедрой* *Усмехнулся* Раскаяние? Полно, святой отец... Я столь же далёк от него, как Вы - от мирских развлечений. Что касается любви к жестокости.. Это со мной, сколько я себя помню. *Снова усмешка под кружевом и бархатом маски* В детстве я убил знакомого, одного из детишек богатых родителей - только с такими мне разрешали играть. От стоял у колодца, я толкнул его и смотрел, как он, уцепившись за край, висел над чёрной пропастью. Выражение ужаса и ощущения близости к смерти в глазах этого ребёнка заворожило меня, и я, желая насладиться им дольше, не подал тому руки... С тех пор я играл один. *Продолжает жестоко улыбаться* Однако, это наименьший грех, я думаю, хоть именно он в дальшейшем дал начало другим. Я ответил на Ваш вопрос?

*улыбка немного померкла, когда священник отвёл взгляд, но затем, когда тот перекрестился, снова вспыхнула с прежней силой*
*"поменял" ноги местами, то бишь спустил одну ногу на пол и закинул на неё другую. Поправил кружева на жабо, снова расслабленно откинулся на спинку скамьи, тихим голосом*
Вас что-то тревожит, святой отец? Моё общество Вас, быть может, тяготит? Вы так избегаете меня взглядом... как с Вашей стороны жестоко лишить меня возможности созерцать Ваши глаза...
*Выслушал вопрос, задумчиво* Странно, что Вы спросили меня о моих родителях. Знаете... *улыбка снова приобретает какие-то ожесточённые оттенки* они отреклись от меня, когда я был юным.
*Порывисто встал, придерживая шляпу, несколько шагов по проходу капеллы между скамьями, быстрый поворот; как будто отвернул лицо, чтобы спрятать даже то немногое, что не скрыто маской, от постороннего взгляда* *идёт обратно, снова придерживает шляпу двумя пальцами, как будто наклоняя её, чтобы она бросала тень на лицо* Вы не возражаете, если я не стану неподвижно сидеть? *Приближается к кафедре, остановился справа от неё, близко от священника* Что касается прочих грехов... *Слабо улыбается и шуршит тяжёлым плащом* Алчность, гнев, разврат... Наверное... *в голосе начинают появляться оттенки задумчивости, белая рука неожиданно ложится на ладонь юноши, которая лежит на кафедре, прикосновение холодное, пальцы почти неподвижны* *как будто не придаёт особого внимания своему жесту, продолжает тихим голосом* Такому чистому человеку, как Вы, человеку, который посвятил свою жизнь служению богу, наверное, не понять, какие мерзости можно делать *рука чуть сжимается на тёплой ладони юноши* чтобы хоть ненадолго почувствовать себя живым...

*Лицо абсолютно непроницаемо, на нём то же самое выражение, разве что слабый оттенок то ли удивления, то ли удовлетворения на нём промелькнул на мгновение* *наблюдает за сменами выражений на лице юноши, как тот сгорбился* Однако... Не надо так меня бояться, неужели Вы *слабое движение рукой, пальцы сомкнулись вокруг запястья священника, но затем снова холодная ладонь накрыла ладонь того* так нервничаете всякий раз, когда кто-то берёт Вас за руку?
*Услышал слова молитвы, вздрогнул и на мгновение замер, как поражённый, но быстро взял себя в руки, однако со стороны может показаться, что незнакомцу в чёрном звуки молитвы неприятны. В любом случае, улыбка вернулась через секунду на его лицо, в этот раз ещё более широкая, так что можно видеть до странного длинные и острые клыки*
Вы зовёте Вашего бога? Зачем? Я не дьявол и даже не демон, *Вторая белая и холодная рука тянется к подбородку святого отца. Лёгким прикосновением пальцев заставляет того поднять голову, пальцы на мгновение совсем незаметно задерживаются и скользят по коже, "обводят" контур подбородка юноши, затем рука опускается* а даже если то было правдой, я не желаю зла Вам. *несколько навис над кафедрой, чёрные кружева и аксельбанты камзола сминаются; заглянул в глаза священнику сквозь прорези маски, видно, что у самого незнакомца глаза серые с красным кольцом по краю радужки*
Да, Вы совершенно правы, святой отец, это исповедь. *Усмехнулся* Это что-то меняет? *Почувствовал рывок юноши* *в мгновение ока оказался позади него, поймал обе его руки и расположил их на кафедре, накрыв их своими ладонями; сам стоит к нему настолько близко, что слышно, как кружево и прочий декор наряда шуршит о ткань рясы священника* *склонил голову над плечом юноши, так, чтобы не задевать его щеки шляпой, голос абсолютно не меняется, спокоен и с какими-то нарочитыми оттенками вежливости. Отпускать и не собирается, напротив, слабо прижал его всем телом к кафедре, заставляя выпрямиться, ладони удерживает мягко, но прочно* Это Ваша первая исповедь, и Вы не должны вот так прятаться *в голосе появляются оттенки веселья* от прихожан. Не говоря уже о том, что мне приходится удерживать Вас в нужном положении... хм... в каком Вы должны стоять за этой кафедрой. Итак, *Говорит, всё ещё не отстраняясь, так что прохладное дыхание касается щеки и шеи священника* Родители отреклись от меня, когда мне было семнадцать или восемнадцать. Где они сейчас - не знаю. *Веселья в голосе ещё больше* Продолжайте, святой отец.

офф: накатал я..в порыве вдохновения х))

*Слушает сбивчивый голос юноши, туманно улыбаясь* *На мгновение поднял одну руку с ладони священника, и быстрым небрежным жестом снял с себя шляпу, бросил её прочь, на пол, рука мгновенно вернулась на прежнее место, тёмные волосы рассыпались по плечам и теперь касаются щеки и открытого участка кожи на шее юноши* Нужно избегать сомнений? Я не думал, что у Вас... могут быть какие-то сомнения, святой отец, *особенно выделив голосом слова "Вас" и "святой отец".
Что касается демонов внутри нас... Вы никогда не думали, что то, что нам принадлежит, является нашей частью, *голос спокойный, низкий, уверенный, по нему вообще невозможно угадать эмоции его хозяина* что это, быть может, не демоны, а наше истинное "я"?
*Быстро усмехнулся, так, что холодное дыхание должно ещё раз обжечь кожу юноши; Снова снял правую руку с ладони того и одним пальцем, самым кончиком его касаясь кожи, еле ощутимо коснулся кожи на шее священника, медленно ведёт пальцем по коже вниз, как будто "отчерчивая" невидимую линию по ней* В таком случае Вы, сражаясь с демонами, убиваете немалую, быть может - даже определяющую часть Вашей сути. Самоубийство - грех, святой отец. *Сатанинское веселье в голосе; рука спускается до основания шеи юноши и на мгновение ложится ему на шею и начало плеча раскрытой ладонью, пальцы мнут воротник рубашки, которая одета под рясу, и на считанные сантиметры проникают под этот воротник*
Так значит, Вы бежали от благих дел. Скажите мне, святой отец, Вам не приходило в голову, что лучше испытать всё, что заставит Вам почувствовать себя настоящим, закричать, быть может, задыхаясь, "Я живу", а потом расплатиться за это сполна, чем так, как диктуют Вам, не жить вообще? *Ладонь скользнула по плечу юноши и вниз по всей длине руки того, чтобы опять принять исходное положение* Что если нам есть, чем платить, то должно быть и за что платить?
*Улыбка приобрела уже какие-то воистину ужасающие масштабы, когда священник подёргался и оказался прижат к незнакомцу плотно и зажат между его телом и кафедрой* *Тем не менее, говорит абсолютно спокойным, низким и тихим голосом с гипнотизирующими оттенками, склонил голову так, что губами почти касается щеки священника, и тот может почувствовать холод, исходящий от его кожи* Вы так дрожите, что даже я это превосходно чувствую. Вы меня боитесь. Не как личность, а... хм, сейчас, дайте подумать... *губы еле ощутимо коснулись щеки юноши, как будто это прикосновение позволило человеку в чёрном вытянуть из того часть его переживаний и эмоций* как персонификацию чего-то. Я сказал достаточно, думаю, Вы меня понимаете. *Сбавил громкость голоса, теперь говорит ещё тише, почти на ухо священнику* Ах да... Исповедь... А я и запамятовал. Так вот... Мои родители не любили меня, им нужен был наследник, поэтому даже моё рождение было вызвано необходимостью и бездушным расчётом. Иногда мне кажется, что это бездушие оставило отпечаток на всей моей жизни. Забавно. Я никогда не был уверен, что у меня есть душа. *Резким рывком прижался теснее к юноше, пальцы теперь сильно сжали ладони того; голос снизился почти до шёпота* Я сейчас чувствую, как рвётся и мечется Ваша душа. А моя? Вы чувствуете во мне что-то, кроме пустоты, святой отец? *После этой фразы, как бы отказываясь от своего секундного порыва, ослабил хватку и перестал так сильно прижимать того к кафедре, голос потерял эмоциональные оттенки и последние слова прозвучали как бы механически* Я думаю, нет. Там ничего нет.

*В голосе человека в чёрном появились жестокие оттенки* *Ладони стали совсем ледяными и крепко, до боли сжимают руки священника* *от человека в чёрном волнами начала исходить какая-то холодная ярость, настолько странная, что почти осязаема, кажется почти материальной* Святой отец. Вы слушаете меня, но не слышите.
*В голосе проявляются всё больше бритвенно-острые опасные оттенки* Мне это не нравится. Не жить вообще и не совершать ошибок. Вы предпочли это? Бессмысленное существование в полном вакууме, изоляции, в пустоте? Мне кажется, я как человек с извращённой моралью меркну в этом перед Вами. Если такое Вам нравится - значит, Вы гниёте душой, той самой хвалёной душой, которой так дорожите по приказу Вашего бога...*Несмотря на то, что юноша склонился, чтобы оказаться дальше, а сам незнакомец говорит тихо, слышно каждое слово, полушёпот неестественно-громко звучит под сводами капеллы*
*жестоко улыбнулся от вскрика священника, от того, что почувствовал волну, прокатившуюся по телу того* *Внезапно отпустил юношу и на мгновение исчез в тенях, как будто его и не было никогда здесь... мгновением позже возник чёрной тенью перед кафедрой, на руках снова - перчатки, глаза почти пылают сквозь прорези в маске смесью непонятных эмоций - сдержанная ярость, сожаление, бешеный смех и неясные, еле ощутимые оттенки тоски - и всё это в какой-то дикой пропорции*
*быстро протянул руку, отводя волосы, упавшие на лицо святого отца, и касаясь его подбородка; рывком приподнял его голову, заставляя взглянуть на себя; прикосновение в этот раз более жёсткое, чёрная замша перчаток несколько стёрта и при неправильном движении может поцарапать кожу*
Вы говорите, что я не прав, однако... Я не верю Вам, святой отец. Я не простой человек, который поверит любому слову, пусть лишь оно будет исходить из уст того, кто имеет сан. Я хотел слышать ответ живого человека, у которого есть душа. Вместо этого я слышу слова, вбитые в Вас годами бессмысленных штудий, когда я касаюсь Вас, это как касаться этих изживших себя заветов, гладить обложку древней не нужной никому книги. Не Вы говорите со мной, а вековая тайная зависть стариков, заточивших себя в монастыри и выдумавших сотни безумных теорем с единственной целью - оправдать своё бессилие.
*Отпустил подбородок юноши и мгновением позже возник возле него, сбоку, рука спустилась по спине того вниз и замерла в районе талии, не давая отстраниться и разворачивая того вполоборота к себе* *Голос несколько смягчился, хотя в нём всё ещё немало холода, глаза тускло светятся сквозь прорези в маске сдержанным белым и багровым цветами* И всё же я чувствую, что здесь ещё не всё потеряно. Вы великолепно владеете собой, не даёте себе даже малейшего выхода для эмоций, *второй рукой теперь придерживает подбородок и край (не знаю как выразиться, челлюсти, что ли, в общем, рука сбоку от лица)лица юноши, не давая опустить голову* броня Ваших догматических учений до странного крепка, но Вы так молоды... *голос становится тише, с лица уходят последние признаки ожесточённого выражения; человек в чёрном склоняется ближе к священнику, продолжая обнимать его за талию одной рукой, другую запустил ему в волосы, всё ещё не давая отстраниться* *склонился ещё ближе, уголки губ теперь чуть изогнуты в слабой улыбке* Я чувствую, как Вам хочется жить, ощущать что-то, кроме Вашего обычного одиночества.. *лицо человека в чёрном так близко к лицу юноши, что можно почувствовать ритм дыхания* *Улыбка несколько усиливается, странные глаза пристально изучают лицо священника сантиметр за сантиметром* Я могу сказать ярче, красивее, но боюсь, что эти слова не дойдут до Ваших привыкших к догмам ушей. Но всё же могу попробовать, потому что Вы знаете, чувствуете, пусть эти ощущения для Вас под запретом, что лучше - страдать, выть от боли, кричать, задыхаясь, от страсти, любить до ненависти, чем тот вакуум, которому Вы по чужой воле приносите себя в жертву. *голос стих почти до шёпота, губы человека в чёрном совсем близко к губам юноши, однако, незнакомец как будто нарочито не замечает этого, всё ещё улыбается, на лице странное выражение* Вы это чувствуете, и, что важнее, Вам этого хочется. *Улыбается*

*Внимательно слушает голос священника, его интонации, смотрит ему в глаза; первый, наверное, раз за весь этот разговор не улыбается, на лице не выражение, а скорее, его отсутствие, точнее, на той части лица, что не скрыта маской* *тусклый взгляд сквозь прорези в маске*
Что ж, я бессилен, кажется. *В одно мгновение отстранился от священника, отпустил его, отступил на два шага назад, в тень, так, что она упала на лицо* *медленно подняв руку, поправил маску, на мгновение можно подумать, что хотел её снять, но рука опускается обратно*
Я сказал о душе и пустоте, с Вашей точки зрения, я не имею права на такие слова. Что ж... Вы только не подумали, что с душой рождается любой, каким бы он ни стал впоследствии...
*Ещё шаг назад* Забавно. То, что Вы сказали о пути... То же, что сказал я, но настолько другими словами. Наверное, мне следовало сказать то, что думалось, по-другому, но *с какой-то болезненной улыбкой* иначе я не умею.
*Несколько шагов в сторону, вокруг кафедры; человек в чёрном прячет лицо в тени, остатки болезненной улыбки снова сошли с него, оставив бессмысленный отпечаток пустоты, неестественного отсутствия эмоций* *нашёл на полу свою шляпу, медленно, как старик, нагнулся за ней, встряхнул её от пыли, стоя к священнику спиной. Надел шляпу, обернулся к священнику, лица совсем не видно за чернотой тени, только два тусклых, неярких огонька глаз*
Наверное, мне... стоит извиниться. Простите, что потратил Ваше время, святой отец.
*Человек в чёрном быстро развернулся, плащ за спиной у него взвился, как тёмные крылья... Пришелец не исчез, не растворился в тенях, просто быстрым шагом пошёл по проходу к дверям капеллы, не оборачиваясь, как-то странно сгорбившись, прижав одну руку к груди, как будто в один миг постарел на несколько десятков лет или будто от какой-то раны, открывшейся внезапно* *дверь в храм раскрылась, внутрь упала безжалостная полоса яркого солнечного света, затем дверь со скрежетом закрылась. В капелле снова настал полумрак*

*Направлялся было к лошади, привязанной к деревянному столбику, вбитому в землю у входа в храм, шёл медленно, чёрная фигура как будто сжалась под яркими лучами солнца, словно свет ему неприятен* *Услышал оклик, медленно и как бы непонимающе обернулся, щурится от света, даже несмотря на то, что на лицо падает тень от шляпы и несмотря на маску...*
*Увидев, как священник упал, еле заметно вздрогнул, на несколько мгновений замер вполоборота, с непонимающим удивлением, не плохим, а просто несколько заступоренным, смотрит, как тот ударил каким-то детским, показавшимся даже несколько беззащитным, жестом кулаком себе по ноге; по всей фигуре человека в чёрном видно, что он в замешательстве, потому что привык уходить молча и не привык, чтобы кому-то захотелось его вернуть*
*Замешательство исчезло быстро, сменившись тихой решимостью; в несколько длинных шагов незнакомец оказался рядом со святым отцом, помедлил малую долю секунды, стоя и склонив голову, затем быстро опустился на одно колено, протянул руку в перчатке, не быстро, как будто не желая, чтобы это было для юноши неожиданностью, слабо коснулся локтя того* *быстро взглянул на руку священника, сжатую в кулак; ладонь второй, свободной руки еле заметно начала сжиматься и разжалась обратно, как будто человек в чёрном собирался распрямить этот сжатый кулак* *Чуть сжал пальцами локоть юноши, помедлив, тихо заговорил, в голосе еле слышны оттенки удивления и то ли недоверия, то ли ещё чего-то в этом роде, как будто не верит, что это происходит по-настоящему* Ну вот, Вы упали... Давайте я помогу Вам подняться.
*Еле слышно вздохнул* Простите ещё раз. Священнику, должно быть, под запретом такие слова, которые Вы сказали по моей вине. И Вы ещё и ушиблись... Мне грустно от этого.
*Уголки губ слабо приподнялись в намёке на еле заметную улыбку* Жаль, что наш с Вами разговор не заладился. Однако, каким бы неприятным он для Вас ни был, Вы не должны были по моей вине так волноваться, мне очень жаль. Позвольте, если Вы сильно ушибли ногу, я помогу Вам дойти обратно. *Взглянул юноше в глаза* Мне предстоит долгая и унылая дорога, святой отец... Исповедь это не для меня, я был уверен, но что-то заставило меня прийти сюда. Должно быть, своеобразное чувство юмора госпожи судьбы...

*С непонятной самому осторожностью поддерживает юношу за руку, помог тому встать, быстро подхватил, когда тот шагнул вперёд и споткнулся* *Услышав про ещё попытку, слабо усмехнулся, как будто своим мыслям, однако, от слов про "первую исповедь" улыбка немного померкла*
Что ж... *Задумчиво, взгляд глаз сквозь прорези в маске всё ещё тусклый, и видно, что красное кольцо по краю радужки стало толще, багрянца немного больше* Ваша первая исповедь... долг... понимаю. *Снова усмехнулся* Вам не повезло с первым прихожанином, полагаю. Вы заслуживаете... *улыбка усиливается* лучшей паствы.
*Незаметно обнял снова священника за талию, удерживает того, чтобы он не упал* *протянул руку и с силой толкнул двери храма, чтобы те распахнулись, и повёл юношу внутрь*
*Оказавшись в среди теней, прохлады и тишины капеллы, человек в чёрном снова несколько ожил, однако, губы плотно сжаты, кажется, как будто от боли* *Уверенно и бережно поддерживая священника, довёл того до скамьи и усадил, как ребёнка, затем руки легли тому на плечи, устраивая юношу удобнее* *помедлив, отстранился, ступил на шаг назад, поклонился* Делайте, как считаете нужным, святой отец. Первую исповедь нужно завершить, а я постараюсь не мешать Вам своими еретическими словами..() *На губах появилась слабая улыбка, но померкла, человек в чёрном внезапно схватился за грудь, как тогда, когда уходил; пальцы безжалостно мнут богатое кружево и ленты камзола* *Какое-то время, несколько секунд, вот так стоял, сгорбившись, затем как будто специально выбросил вперёд ту руку, которая была на груди - чтобы не показывать более того жеста, что бы он ни означал. стоит, опустив голову, чтобы лица не было видно* *спустя несколько мгновений всё это исчезло, как наваждение, человек поднял голову и спокойно улыбнулся, ловя взгляд священника* Простите, я прервался. Я готов, продолжайте, святой отец. *Оглянулся вокруг, словно в поисках места, куда можно присесть; заметил поваленную кафедру и удивлённо-растерянно улыбнулся* *Быстро, словно это было порывом, опустился на одно колено перед юношей, откинув плащ назад*