*Слабо улыбнулся* Артистократ? Возможно... И что с того? Аристократ тоже может испытывать уважение, *Внимательный взгляд в глаза юному светослужителю*, восхищение, эстетическое удовольствие, ревность или любовь. И даже худший образчик этого класса, вроде меня, может, должно быть.
*Отметил реакцию священника на кровь, покачал головой, улыбка приобрела печальные оттенки, глаза слабо сверкнули сквозь прорези маски* Со мной всё в порядке, святой отец, а вот Вам, кажется, теперь не помешает помощь. Простите, должно быть, я испугал Вас.
*Перед тем, как сесть, то ли случайно, то ли умышленно (неизвестно, о человеке в чёрном вообще определённо ничего нельзя  ) пошатнулся снова, и одна рука в чёрной перчатке уже ощутимо легла на талию молодого человека, из-за веса тела, поскольку вынужден был схватиться за того, прикосновение достаточно сильное*
*С абсолютно невозмутимым лицом уселся на скамью, рука дрогнула и соскользнула с талии молодого человека* *сидит, опустил голову, слабо улыбается, возможно, тому, что руки того ещё на его плечах* *взглянул на священника, приложил палец к губам, как бы в задумчивости* Нет нужды звать врача, это пройдёт само, святой отец, скоро. Есть вещи, которые неподвластны ни анатомии, ни, тем паче, лечению. *Сверкнул улыбкой* Тем не менее, нас с Вами ждёт исповедь.
*Взглянул ещё раз на священника, глаза как-то хитро смотрят сквозь прорези в маске* *потянулся, отчего рубашка ещё больше распахнулась, потом как-то спохватился и немного ближе свёл края рубашки вместе* Но всё же, перед тем, как продолжить, я бы попросил у Вас платок...

*Человек в чёрном улыбнулся, сверкнув зубами, всё-таки, кажется, у него есть клыки, хотя точно нельзя сказать* О, Вы много видели аристократов в жизни, святой отец? Тогда Вы должны знать, что мы лживы, что то, что Вы видите перед собой, может быть маской, вот как эта... *медленно вытянув руку, коснулся пальцами маски на своём лице* Поэтому поверьте, я не лучший представитель этого класса, и только Ваше присутствие и это святое место *плавным жестом махнул рукой, обозначая, что имеет в виду капеллу* мешает многому проявиться... чему здесь не место. (%))
*Наблюдает за реакциями и действиями священника с улыбкой, в которой сквозь оттенки общего спокойствия иногда мелькает что-то демоническое, "острое"* *Не обращает внимание на то, что камзол уже несколько измят, скосил глаза на руку юного светослужителя на своём плече, улыбка снова "проявилась" дерзкими оттенками* У Вас такие красивые, длинные пальцы, святой отец. Должно быть, Вы играли на церковном органе? Я слышал, это великолепная музыка, как будто ангелы плачут, и в то же время, слушая органную музыку, можно содрогнуться от ужаса, как будто перед возможностью гнева господня... И искреннее восхищение у меня всегда вызывал человек, играющий на инструменте, посредник между словом бога и толпой. Впрочем, это неважно, всего лишь глупые романтические измышления. Простите.
*Принял платок из рук юноши, при этом холодные белые пальцы на несколько мгновений задержались на его ладони, на несколько довольно долгих мгновений, я бы сказал..%)* *Рассматривает платок, теперь пальцы как бы нарочито мнут кружево по его краю и саму белоснежную ткань. Увидел инициалы* Странно... какие замысловатые инициалы. Так Вы из благородной семьи, святой отец? *Окончательно скомкал платок, сел прямее на скамье, невозмутимо распахнул рубашку, так что теперь вообще вся грудь и пресс видны, приложил платок к ране, медленно промокает кровь, попытался её стереть, но видно, что такие движения тревожат рану* *Со склонённой головой* Мм... прошу прощения. Сядьте пока что, прошу Вас, Вы недавно подвернули ногу и Вам лучше не напрягать её. Сейчас я закончу и мы продолжим исповедь... Точнее, начнём сначала *Снова улыбается, хоть этого и почти не видно из-за склонённой головы*

*От вопроса священника человек в чёрном перестал улыбаться и внимательно взглянул на того* Это довольно, мм... личный вопрос, но Вам я могу ответить, святой отец. Я думаю, в какой-то момент я сам себе настолько опротивел, что не хотел видеть своего лица. Это было очень давно... Вполне может статься, что теперь его у меня нет, *Рассеянно усмехнулся, как бы забавляясь этой мыслью* У этой маски есть ещё одно назначение, но о нём позвольте умолчать.. *улыбка снова проявляется на лице* не время.
О, благодарю Вас. *Руки всё ещё в перчатках, второй, свободной рукой человек в чёрном в мгновение ока невозмутимо ловит протянутую руку юноши и направляет ту к платку, затем отпускает* Может быть, Вы всё-таки сядете, святой отец? *Поскольку теперь обе руки свободны... то можно позволить себе небольшую вещь..)* *Уверенным жестом положил обе руки на талию юноше, прикосновение властное, почти что "хватка", пальцы сквозь рясу плотно обхватывают талию; потянул юного светослужителя на себя, почти что себе на колени, как сначала может показаться, однако затем немного изменил вектор приложения силы и усадил юношу рядом с собой, развернулся к нему, чтобы тот мог продолжить работу над раной* *одну руку, ту, что дальше от священника, убрал, вторая соскользнула и легла на колено тому*
*Абсолютно невозмутим, спокойная улыбка, глаза сверкнули сквозь прорези маски* Духовное единство... *Внимательным, пристальным взглядом почти что изучает лицо юного священника* У Вас такое интересное понятие о "прикосновениях" мелодии... Когда Вы играете, испытываете, должно быть, весьма интенсивное удовольствие, судя по Вашим словам. Ваше отношение к инструменту почти как отношение к живому человеку... Нежелание расставаться, ощущение присутствия... *Вдруг поднёс руку к лицу, прикусил кончик перчатки зубами и стянул её таким образом с руки* *И сразу же медленно понёс эту руку к лицу юноши, помедлил мгновение и чуть коснулся самыми кончиками холодных пальцев его щеки, затем прикосновение на несколько сантиметров мягко сместилось ниже, ближе к уголку губ* Вы говорили о ласковом прикосновении. Мне это напомнило кое-что. *Спокойно улыбается* Похоже?

*пока платок, удерживаемый мягким нажимом пальцев молодого священника, касается кожи, человек в чёрном улыбается, даже если прикосновение причиняет боль, он этого не замечает, взгляд спокойный, но с каким-то сдерживаемым отстранённым безумием, которое на первый взгляд заметить тяжело* *во время небольшой речи священнослужителя о инструментах и о неугодном богу улыбка на лице человека в чёрном становится чуть жёстче, приобретает новые оттенки, и одновременно всё его внимание почти осязаемо концентрируется на лице того, на его глазах, коже, губах*
*реакция юноши неожиданно обрадовала человека в чёрном, и он не стал отводить руки, холодное прикосновение смещается то чуть выше, то ниже, около краешка губ, ледяные пальцы с удовольствием скользят по нежной коже, как будто пробуя её наощупь, её тепло и гладкость*
К живому человеку... Вы не думали, что бог сотворил нас такими, какие мы есть, святой отец? Способными испытывать потребность в чём-то или в ком-то, во взаимности. Способными любить... Всё это должно быть обращено на другого человека, бог сказал - "любите друг друга", а вот если эти замечательные, драгоценные порывы души тратятся на инструмент - это грех со сложным научным названием, впрочем... это неважно... *кончики пальцев, которыми человек в чёрном касался лица священнослужителя, всё-таки соскользнули к уголку губ того, затем - к нижней губе; одновременно с этим глаза незнакомца почти горят сквозь прорези маски, в них заинтересованности, личной, всё больше и больше* Но, знаете, грех, что не нашлось человека, способного заменить Вам Ваш инструмент, кого-то, к кому Вам хотелось бы возвращаться, искать его слов, прикосновений. Это большая несправедливость со стороны... кхм... провидения.
*Голос стал тише, но ниже, в нём теперь, в противовес былому льду и холодности, напротив, появилось что-то разгорячённое, впрочем, старательно сдерживаемое...* Вы зря пригласили меня назад, святой отец. Можете называть меня чудовищем, жестоким, будет уже поздно в любом случае. *Одной рукой человек в чёрном мягко, но уверенно, властно, обхватил запястье той руки священника, которой тот обрабатывал рану, другой - вторую руку того; неуловимое движение - повернулся ещё ближе к священнику, приблизился, почти навис над ним так, что тому некуда отстраниться, дальше - только высокая спинка скамьи; глаза незнакомца почти полыхают, в них, наверное, взглянуть страшно...* *рывком притянул к себе юношу, ещё одним, с какой-то змеиной глацией, склонился над его лицом, как будто готов укусить, но вместо этого быстро, несколько жестоко и жадно коснулся его губ холодными своими в поцелуе, языком - его языка, с какой-то властностью, почти яростью добиваясь взаимности, не давая отстраниться или помешать..* *поцелуй очень долгий, настолько, что не хватает дыхания и кружится голова, потому что человек в чёрном знает, что, чтобы был хоть какой-то эффект от поцелуя, сначала должен пройти эффект от шока... наконец, это заканчивается, снова холодные пальцы незнакомца касаются уголка губ священнослужителя, на его лице - рассеянная, но вместе с тем странно-успокаивающая улыбка* *скосил глаза на платок, упавший на пол*